Волга Ньюс неоднократно писал о непростой ситуации, сложившейся в тольяттинском театре "Колесо", с директором которого Натальей Дроздовой мэрия отказалась продлить договор. Впоследствии народная артистка России и несколько членов ее команды оставили театр. Наталья Дроздова в интервью Волга Ньюс поделилась своим видением ситуации.

 
"Театр абсурда"
- Для многих зрителей те события, которые происходили вокруг "Колеса" в последний месяц, сами по себе стали спектаклем. Как бы вы сами определили его жанр?
- Фарс, наверное. Или театра абсурда.
- И этот спектакль был разыгран в юбилейный для театра год… Этот срок - 25 лет – разделан на две равные половины. Первая – с Глебом Дроздовым. Вторая – без него. Как понимаю, для вас это были совершенно разные эпохи…
- Это действительно так. Я вообще меряю всю свою жизнь, и не только театральную, так: до ухода из жизни Глеба Борисовича и после него. После его смерти мне часто в театре было непросто.
- Вы долго сомневались, прежде чем принять решение – уйти из театра или нет. Сомнения – свойство вашего характера?
- Нет, дело в экстренной ситуации, которая загнала меня в тупик. В конце концов, я поняла: если я соглашусь быть художественным руководителем "под директором", то ничего не смогу сделать. Должность худрука с теми функциями, какие мне предлагались, не защищала меня, не давала никаких прав. Я была бы несвободна. А творческий человек не может быть несвободным. Если бы я сказала директору: "Мне нужен вот этот режиссер или вот эта пьеса, она могла ответить: "На это нет денег. Умерьте свой аппетит". Если бы я сказала: "Мне нужен этот артист", то могла бы получить ответ: "Нет, нам нужен другой актер". И ничего с этим невозможно было бы сделать. Единственная схема управления, которая возможна в театре – та, которая была при Глебе Борисовиче Дроздове, когда все определяет творческий лидер.
- Из тех условий, при которых вы остались бы в должности художественного руководителя и о которых вы говорили на встрече с мэром, какие для вас были главные?
- Четкое разграничение обязанностей худрука и директора. И назначение худрука непосредственно мэрией. В обязанности художественного руководителя, в моем понимании, должна входить вся творческая часть – репертуарная политика, гастрольная деятельность, фестивали, актеры, режиссеры, сценографы. Я должна за все это отвечать. Не справилась – до свиданья. В том варианте, который я предлагала мэру, финансово-хозяйственная деятельность меня совершенно не интересовала.
Вообще это странная история. Как будто год назад я приняла театр в идеальном состоянии. Как будто я пришла и все развалила. Но это же не так. Есть новые спектакли и еще были бы. Есть возвращенные в театр люди. Я уверена, что со спектаклем "Арабская ночь" театр принял бы участие в международном фестивале. 
- Вас упрекали в том, что административные должности в театре занимали актеры и не справлялись с этой работой…
- Да, меня обвиняли в том, что команда у меня неквалифицированная. Дай бог успеха новой команде. Но ребята работали честно, все было спланировано… Почему-то, когда я работала, у мэрии не было никаких нареканий в мой адрес. Меня ни разу не вызвали и не сказали: "Подождите, ваша команда не то и не так делает". Меня просто поставили перед фактом, когда истек срок годового контракта. Дали трудовую книжку и сказали: "До свидания, у вас плохая команда". Где же вы, учредители, были раньше? Так же не делается.

 
"Творчество нас сближало"
- Какое ощущение оставил у вас последний премьерный спектакль "Трамвай "Желание"?
- Я увидела, что это был Уильямс. Увидела замечательные актерские работы, за которым интересно было наблюдать. Режиссер Продан Димов, которого я пригласила, все сделал, чтобы пробудить в актерах живой процесс. Они не просто произносят текст, они живут на сцене. Это самое трудное в актерской профессии. Для этого спектакля я пригласила из Москвы актрису Ирину Малышеву – специально на эту постановку она вернулась в театр. Я не видела другой исполнительницы роли Бланш.
- Один из исполнителей главной роли в спектакле, Олег Ринге, ушел из театра вслед за вами. Что будет со спектаклем? Возможен ли ввод другого актера?
- Думаю, что нет. Это же должен делать режиссер, а он живет в Америке. И новый актер должен точно соответствовать персонажу. Такого в театре я не вижу. Думаю, что жизнь спектакля на этом закончится.
- Как вы относитесь к уходу актеров? Ведь кроме Олега Ринге ушла Ольга Шебуева…
- Для меня это очень больно. Это мои ученики. Это их судьбы. Я очень переживаю за них. Но я не могу влиять на их решения. И не буду этого делать.
- А что будет со спектаклями, в которых играли вы?
- На роль в спектакле "Русское варенье" приглашена моя ученица Елена Радионова. Возможны и какие-то другие вводы. Хотя любой ввод - это потеря...
- Среди членов недавно созданного худсовета актеры, которые вместе с Глебом Дроздовым и с вами создавали театр… Много лет вы играли с ними на одной сцене. И вот теперь - разрыв…
- Когда занимаешься творчеством, на второй план уходят все интриги, злоба. Еще Глеб Борисович говорил об этом. Как только кто-то вмешивается в творческий процесс, все это неожиданно вырывается из человека. Творчество нас сближало. Если бы не помешали театру – мы по-прежнему были бы близки.
- Как вы относитесь к намерению нынешнего руководства театра пригласить главного режиссера?
- Это сложно. Глеб Борисович как-то сказал: "Нужно, по крайней мере, три постановки, чтобы проверить, смогут ли режиссер и актеры работать вместе". Если будет быстрое назначение – ничего хорошего не получится. Дай бог, если в театр придет такой режиссер, как Товстоногов или Дроздов.
 
Потерянные роли
- Вы видите возможность продолжить свою актерскую судьбу?
- В этом театре – нет. В другом – возможно.
- Есть роли в театре "Колесо", о потере которых вы более всего сожалеете?
- Это, прежде всего, роли в спектакле "Сирена и Виктория", который поставил еще Глеб Борисович, и в спектакле "Оскар и Розовая дама". Я очень дорожила этими постановками.
- А есть роли, которые вы не сыграли, но хотели бы сыграть?
- У Глеба Борисовича была мечта поставить со мной "Вассу Железнову". Но он, к сожалению, не успел. Другой режиссер хотел недавно поставить эту пьесе в "Колесе". Но я уже не в театре. Что делать…
- Ваши любимые авторы?
- Горький, Островский. Очень нравилось играть Мурзавецкую в пьесе "Волки и овцы". Вообще люблю русскую классику. Из современных авторов нравится Людмила Улицкая. У нее замечательные диалоги. Кстати, режиссер Фейгин хотел поставить с моим участием спектакль по ее пьесе "Семеро святых". Там для меня предназначалась роль Юродивой.
- Я знаю, сейчас вы преподаете в университете имени Татищева…
- Да. Я уже семь лет там заведую кафедрой актерского мастерства. Раньше преподавала на полставки, сейчас – на полной ставке. С выпускным курсом готовим дипломную работу - спектакль по пьесе "Пирог" Крылова. Там есть талантливые ребята. Хотела предложить им работу в театре "Колесо" - теперь не знаю, как судьба их сложится…
- Как зритель на спектакли в театре «Колесо» вы будете ходить?
- Нет. Я себя чувствую там не очень хорошо.
- А в другие тольяттинские театры ходите?
- Хожу в молодежный драматический театр. Мне кажется, при Владимире Коренном уровень этого театра значительно вырос.

 
"Сын – моя отдушина"
- Что в вашей жизни происходит помимо театральных событий?
- Что происходит… У меня умерла собака, алабай, которая прожила со мной одиннадцать лет. Накануне всей этой истории она умерла от  сердечного приступа. Для меня этот пес был такой радостью... Сейчас у меня никаких увлечений. Книги отвлекают, но ненадолго. Телевизор вообще не смотрю. Этот месяц я живу в напряжении. Меня спасает сын Ярослав. Он моя отдушина, моя поддержка. Он очень веселый, юморной. И когда видит мою понурую физиономию, начинает шутить, а я на какое-то время забываю о передрягах. Ярослав учится у меня на актерском факультете, на четвертом курсе. Он занят в некоторых спектаклях в театре, иногда выполняет обязанности монтировщика сцены, помощника режиссера.
- Если в день юбилея театра "Колесо", 2 марта, вас пригласят на праздник, пойдете?
- Нет, не пойду. Я, конечно, буду отмечать это событие. Но по-другому, не с этим театром. Для меня он стал чужим…