Он даже не является почетным гражданином своего города, который прославил, став первым олимпийским чемпионом, три десятилетия назад. Но ко всему этому он относится философски, полагая, что на самом деле жизнь ему удалась.

Вы только что вернулись из Москвы с форума «Россия - спортивная держава». Как мероприятие?
- После звонка из оргкомитета я обрадовался — наконец-то смогу встретиться и пообщаться с ребятами, с которыми выиграл Олимпиаду. Это главное, что доставило мне настоящую радость. Правда, собрались не все. Юрий Каширин и Сергей Сухорученков приехать не смогли. Не встретился я и с Юрием Бариновым, поскольку приглашали только олимпийских чемпионов, а он выиграл бронзовую медаль.
- А оправданной ли была организация столь масштабного и, надо полагать, дорогостоящего мероприятия?
- По идее, наверное, да. Я действительно думаю, что наша страна имеет огромный потенциал в спорте. В целом все было здорово. Не обошлось, правда, без моментов, которые мне лично не очень понравились. Например, когда олимпийских чемпионов приветствовал мэр Москвы Юрий Лужков. Он сказал хорошую эмоциональную речь, потом были еще поздравления. Но все это исходило от людей, которые к московской Олимпиаде отношения не имели. Поэтому отдавало формализмом. А на следующий день нам вручали памятные грамоты и медали. Только сделано это было так, что в очереди пришлось стоять и получать их. Но в целом, конечно, я очень доволен тем, что у нас было достаточно времени, чтобы встретиться, поговорить за жизнь, вспомнить былое.
- Воспоминания о победе какие остались?
- Яркие. Нам во время одной из встреч на ТВ показали запись той гонки. Почти целиком. Я ведь за тридцать прошедших лет так и не видел ее в записи ни разу. Можно сказать, заново пережил ту победу. Чувствовал мышцами дистанцию, видел, что правильно едем. Но, помимо гонки, еще сильнее помню семь лет тяжелейшей работы на тренировках.
- Где проводилась та стокилометровая гонка?
- Ехали по Минскому шоссе.
- Том самом, где фрагмент фильма «Невероятные приключения итальянцев в России» с посадкой Ту-154 снимали?
- Наверное — оно одно такое широкое в Московской области. Я об этом как-то не думал. Пятьдесят с лишним километров в одну сторону, и обратно столько же надо было проехать. Голова только этим и была занята.
- А готовились где к этой гонке?
- Мы достаточно долго жили за пределами Москвы, в каком-то авиационном пансионате рядом с Минским шоссе. Очень тихое место, никто нас не беспокоил, никакой суеты. Только после гонки переехали в олимпийскую деревню.
- Представляю, как вас там охраняли. Наверняка представители госбезопасности были чуть ли не возле каждого спортсмена.
- Были, конечно. Без представителей госбезопасности такие мероприятия проводить невозможно. Но они не мешали совершенно. И даже гостей пропускали. Ко мне друзья в этот пансионат приезжали, пускали их. Без лишних проволочек, причем. Только предварительно интересовались у меня, знакомы ли они мне. Впрочем, однажды я невольно заставил спецслужбы поволноваться. После того как выиграл гонку, не спалось всю ночь. То книжку почитаю, то домой позвоню, а все равно сон не идет. Пошел к пруду, сел на берегу в укромном месте и размышлял о жизни некоторое время. Меня почему-то стали искать. Сработала система охраны, которая подтвердила, что я не выходил за пределы пансионата, а меня в номере нет. Небольшой переполох поднялся. Я же, когда вышел из-за кустов, с удивлением обнаружил некоторые волнения. Спросили, где был. У нижнего пруда, отвечаю. Говорят, ну ладно, там тебя еще не искали.
- Чем вас премировали за золотую олимпийскую медаль?
- Денежной премией в размере пяти тысяч рублей. «Чистыми» за вычетом налогов получил три шестьсот пятьдесят. Машину тогда на эти деньги можно было купить нереально. Разве что «Запорожец».

- Как встречали первого олимпийского чемпиона в Тольятти?
- Ничего особенного. В аэропорту «Курумоч» представители прессы встречали, но их было немного. Так, пару вопросов задали, и все. Но я-то тогда за самарский СКА выступал, хотя корни тольяттинские были. Так что скорее самарским считался. Меня нигде особо не чествовали. В Самаре, наверное, думали, дома поздравят, в Тольятти считали, видимо, наоборот. Прилетели из Москвы, помню, 4 августа, приехал в Тольятти, но кроме семьи и друзей ни с кем не общался. А через три дня на другую гонку уже улетел. Даже хорошо, что никаких презентаций, встреч не было. Успел немного отдохнуть и дальше на соревнования поехал. Случись это сегодня, полгода, наверное, не давали бы покоя. К тому же мне тогда всего 21 год был. Я и так был счастлив безмерно. А сейчас что говорить, время прошло.
- Как жизнь после Олимпиады сложилась?
- Нормально. Шла своим чередом. Старты, сборы, тренировки, семья.
- Только ярких побед больше почти и не было. Разве что на чемпионате мира-1981 вы выиграли «золото» на тех же ста километрах.
- В справочниках и спортивной энциклопедии почему-то так и записано. Но на самом деле мы были вторыми. Нас немцы восточные обошли. Допинг-контроль тогда слабым был, я сильно подозреваю, что там дело нечисто было. Потом несколько раз побеждал в различных гонках, но громких титулов выиграл только один — на чемпионате России 1984 года. Я тогда еще до старта сказал, что это будет моя последняя гонка. Выиграл «разделку» на 50 км и ушел из спорта. Даже дату запомнил — 28 апреля 1984 года.
- Почему так рано закончил выступать - в 25 лет? У нынешних гонщиков – самый расцвет, только-только гоняться начинают.
- В то время ведь советским спортсменам путь в профессиональный спорт был заказан. После 24 лет любителей в других странах-то и не было вовсе. Над нами смеялись все. Какой ты любитель, говорили, в 28 лет? Но нас, даже ведущих гонщиков страны, в профессионалы не пускали. Потом даже гонки любительские пошли с ограничениями по возрасту. Негде становилось гоняться, кроме «Гонки мира» по соцстранам. Поэтому решил заканчивать.

Полную версию материала читайте в газете "Волжская коммуна" 7 августа.