- Для начала давайте напомним, как формируются тарифы и почему они ежегодно растут.
Олег Маркелов: Слово "тариф" у нас вообще стало ругательным в последнее время. А между тем тариф - это фактически себестоимость произведенного продукта. Все наши расходы до копейки калькулируются, обосновываются перед министерством ЖКХ, которое следит за каждой статьей. Исходя из этого считается и наша выручка, которая делится на объем потребления, откуда считается стоимость ресурса.

Тариф состоит из объективных показателей, таких как стоимость газа, электричества, фонда оплаты труда. Рассмотрим это на примере самого "больного" вопроса: тепло в Комсомольском районе. Порядка 55% себестоимости тарифа - это цена на газ, 15-20% - электричество, все остальное - фонд оплаты труда людей, которые занимаются обслуживанием тепловых сетей.

Поэтому, когда задается вопрос "Почему у вас растет тариф?", давайте просто посмотрим на статьи затрат. Между прочим, тариф на газ с сегодняшнего дня вырос на 15%, а потому я  не могу не повысить расценки на вырабатываемое мною тепло, иначе завтра мне просто нечем будет расплачиваться с газовиками.

По электроэнергии рост составил порядка 13%. Остается фонд оплаты труда сотрудников, которые из-за того же повышения тарифов и роста цен, зачастую превышающего инфляцию, ждут индексации зарплат.

Еще раз хочу подчеркнуть, что это не ВоКС повышает тарифы, не ТЕВИС, тем более не управляющие компании. Наша отрасль регулируется государством, которое строго отслеживает, как мы формируем тариф и как тратим полученные средства.

Тарифы "Волжских коммунальных систем" были утверждены областным министерством ЖКХ еще в декабре. Более того, в апреле по инициативе депутатов прошла правительственная проверка нашего предприятия, и никаких нарушений выявлено не было.
Если сравнить тарифы разных городов, вы поймете, что в Тольятти проблема надуманная. У нас средние расценки. Где-то есть выше, где-то ниже, что зависит от многих аспектов: от технологических до географических. И когда мы слышим какие-то выводы о завышенных тарифах в Тольятти, в основном это некомпетентные слова непрофессионалов. За каждую выставленную цифру мы отвечаем перед государством и перед контролирующими органами.

- По указаниям вышестоящих властей на местном уровне рост платы горожан за коммунальные услуги ограничен 12%. В то же время реальная себестоимость производимых ресурсов оказывается выше. По предварительным подсчетам, сумма выпадающих доходов от искусственного сдерживания тарифов составит порядка 195 млн руб., но требуемых денег в бюджете пока нет. За счет чего будет восполняться этот разрыв?

Татьяна Баландина: Пока схема выстраивания договорных отношений построена таким образом, что мы должны заключать договор с ресурсоснабжающей организацией на поставку товара и оказывать услугу населению, являясь, таким образом, исполнителем коммунальных услуг. Ресурсоснабжающие организации напрямую  с населением не работают, получается, что из-за занижения тарифов для населения  выпадающие доходы образуются у управляющих организаций.
Сложившаяся ситуация может усугубить эту проблему. Рекомендованный федеральным центром предел роста - не выше 12%. При этом сегодня в Комсомольском районе реальный рост тарифа на тепло составляет 12,67%, в Автозаводском районе - 12,6%, и только Центральный район укладывается в озвученный предел - 11,1%.

Что касается воды, рост  в Комсомольском и Центральном районах составил 13,33%, в Автозаводском - 13,44%. Получается, в любом случае УК выставить свыше 12% на услуги не могут, что вновь приводит к выпадающим доходам. Компании понесут серьезные убытки, ведь принимать платежные документы от ресурсоснабжающих организаций мы будем по установленному тарифу, а население будет платить меньше.
Ситуация осложняется тем, что у нас присутствуют выпадающие доходы начиная с 2009 года, которые УК приходится брать на себя. Механизма возмещения этих средств нет, судебные разбирательства у нас еще не привели к такому итогу, когда бы мы получили эти ресурсы и переправили их в ресурсоснабжающую организацию, которая бы свободно могла рассчитаться по своим направлениям расходов.

Александр Стряпчев: Законодательство выстроено таким образом, что крайними во многих ситуациях остаются управляющие компании. Наши права и обязанности отличаются от других участников рынка, ведь свои обязательства перед ресурсоснабжающей организацией по оплате услуг я не могу переложить на жителей.

Мы не зарабатываем на этих деньгах, но оказываемся в роли некоего изгоя. Ну, "навесят" на нас новые объемы выпадающих доходов, дисбалансов, но если денег нет, то их нет. Соответственно, если мы их не отдадим ресурсоснабжающим компаниям, то они не смогут расплатиться со своими поставщиками. Так что для всех участников цепочки ситуация ухудшится.

- С 1 июля жителям Комсомольского района и Портпоселка плата за отопление будет начисляться исходя из расчета тарифа Центрального района. Как будут урегулированы расчеты в этом случае?
Олег Маркелов: Я не знаю, как будут начисляться эти средства, но, на наш взгляд, такая схема нарушает закон, поскольку тариф в Комсомольском районе отличается от тарифа Центрального района.

Еще раз хочу напомнить: в этих районах разная система отопления. Центральный район - это крупная ТЭЦ, где тепло является побочным продуктом от выработки электричества, а в Комсомольске оно вырабатывается путем прямого сжигания газа. И если в Комсомольском районе тариф будет выставляться меньше, то мы недополучим денег, которые крайне необходимы для ведения хозяйственной деятельности.
Решение этой проблемы нам видится только в строительстве трубы, которая протянется от Тольяттинской ТЭЦ в Комсомольский район. Проект старый, давно просчитан, он окупается, мощности для этого есть. По разным подсчетам, стоимость объекта составит примерно 2-3 млрд руб., и я считаю,  государство должно быть максимально заинтересовано в реализации этого проекта.

- Одним из выходов в сложившейся ситуации называется передача тепловых сетей Комсомольского района на обслуживание в "Волжскую ТГК". Как продвигается работа в этом направлении?
Олег Маркелов: Если все пойдет по плану, то передача сетей - лишь дело времени. Но поскольку объединение ведется на уровне управляющей компании в Москве, мне сложно об этом говорить конкретно. Ранее назывались две даты такой реорганизации: 1 сентября текущего года и 1 января 2014 года.

Это решение проблемы для города Тольятти, но не для ВоТГК, убыток у которой никуда не денется. Однако в рамках этой крупной компании, выручка которой составляет более 60 млрд рублей, данную проблему решить проще, нежели в рамках ВоКС с выручкой по теплу в 1 млрд рублей.

- Жилищные услуги с 1 июля подорожают на 10%, если собственники многоквартирных домов не приняли иного решения на общем собрании. Как регулируется этот процесс?

Татьяна Баландина: Надо понимать, что мэрия согласовала увеличение стоимости жилищных услуг на 10% для тех, кто живет в квартирах по договорам социального найма. Но по Жилищному кодексу объект - это многоквартирный дом, где проживают люди с разным социальным статусом и жизненным уровнем, и отделять одних от других мы не хотим.

В доме бывает около 800-900 собственников, и в своих договорах мы всегда рекомендовали им брать за основу цену, установленную для жителей неприватизированного жилья. Мы пытаемся вписываться в эту величину, корректируя периодичность, график уборки и осуществление всех своих полномочий по управлению.

Проблема в том, что увеличение тарифа происходит в середине года, когда собрания собственников в общей массе уже проведены. Cобрать сейчас горожан и согласовать новую величину расходов очень сложно.

Александр Стряпчев: В принципе, у нас есть такое право, но мы им воспользоваться не можем. Сейчас грамотно провести работу с населением, обосновать   увеличение расходов - очень проблематично. При этом не снизить качество жилищной услуги. Ресурсоснабжающим организациям тариф регулирует государственный орган, и им в этом плане повезло. У нас такого нет.

Утверждение цены услуги по содержанию решается общим собранием собственников, которые понимают это немного упрощенно. Грубо говоря, они хотят вместо 3 рублей с кв. метра платить 2 рубля, при этом требуют, чтобы в их подъездах и дворах качественно убирали. Собственник просто определяет стоимость, не задумываясь о себестоимости услуги, ведь любой тариф формируется из двух составляющих: натуральные и стоимостные показатели.

- Как известно, с 1 июля мэрия отказалась от 100%-го субсидирования стоимости утилизации твердых бытовых отходов, сократив бюджетные расходы на эти цели на 30%.  Как в связи с этим изменится финансовая нагрузка на УК, их взаимоотношения с собственниками и организациями по вывозу мусора?
Александр Стряпчев: Это достаточно серьезная проблема. Сейчас мы пытаемся понять, каким образом можно компенсировать эти расходы и откуда найти источник на их покрытие. Раньше нам эти суммы субсидировал бюджет, но завтра власти могут полностью отказаться от этих обязательств и вообще ничего не доплачивать. Но эти расходы не лягут на плечи жильцов.

Управляющим компаниям придется изворачиваться, изыскивать резервы, выполнять необходимые работы в рамках имеющихся средств. Дополнительно мы эти деньги ни от кого не получим.

Татьяна Баландина: Данная работа сейчас может проводиться в ущерб всему стандарту содержания. Нас будут больше штрафовать, больше будет прессинг со стороны действующих перевозчиков. Данные изменения  надо было обсуждать и вводить не за пару месяцев, потому что сейчас найти нового перевозчика, у которого бы расходы позволяли утилизировать мусор, довольно сложно. Стоимость перевозки сегодня составляет 100 рублей, тогда как услуги по захоронению - 119 рублей за кубометр.

Да, мы можем найти новых альтернативных перевозчиков, но это не решит проблему, потому что их расходы также ограничены: там львиную долю занимает стоимость ГСМ, запчасти и зарплата работников. Выживают на этом рынке крупные, оснащенные компании, которые имеют большие обороты. Мелкие перевозчики будут уже не способны осуществлять эту деятельность.

Сейчас вывоз мусора для населения обходится в 90 коп. с кв. метра, с утилизацией это будет свыше 1,2 рубля. То есть недостает 30 коп., и нам нужно подумать, расходы на какой вид услуг придется уменьшить.
По 131-ФЗ услуги по захоронению полностью лежат на органах местного самоуправления, а регулирование тарифа по утилизации - это компетенция субъекта РФ. Я не отрицаю благи намерения властей, что мусор лучше перерабатывать, а не  подвергать захоронению. Но вводить изменения  надо было заранее, планомерно к этому готовясь.
- Сейчас на уровне правительства обсуждается вопрос о том, чтобы в будущем тарифы устанавливались на три года. Как вы к этому относитесь?
Олег Маркелов: Для ресурсоснабжающих компаний это, конечно, хорошо. Ведь долгосрочные тарифы - это один из механизмов привлечения инвестиций в отрасль, поскольку при таком подходе четки и понятны взаимоотношения  частника, собственников многоквартирного дома и государства.

Сейчас инвестиционная составляющая заложена внутри тарифа. Но внутри тарифа и средства, которые мы тратим на капитальный ремонт, а они минимальны - всего 5%, что выливается в сумму порядка 40 млн рублей. Этих денег хватает только на устранение аварийных ситуаций, а средств на поддержание сетей в тепловом бизнесе на настоящий момент нет.

Ситуация становится критической, но доводить до этого нельзя. Требуется увеличение плановых затрат на капремонты и инвестиционной составляющей. Только так можно провести модернизацию существующих систем водоснабжения и теплоснабжения города.

- В настоящий момент задолженность тольяттинцев по услугам ЖКХ составляет около 2 млрд руб., по сравнению с прошлым годом она увеличилась на 7,8%. Каковы, на ваш взгляд, причины роста долга и не обострится ли ситуация в связи с очередным повышением тарифов?

Татьяна Баландина: В прошлом году тарифы росли в два этапа: с 1 июля и с 1 сентября. Здесь накладывались проблемы недопонимания, социального статуса, жизненных обстоятельств, и население резко снизило свою платежеспособность. И если в 2010 году собираемость платежей была на уровне 97% и динамика была равная по районам, то сейчас в Автозаводском районе - не выше 93%, в Центральном - 86%, в Комсомольском - 90%.

Надо понимать, что не было бы никакой услуги и ее качества, если бы мы не решали эти вопросы с ресурсоснабжающими организациями. УК каким-то образом пытаются защитить население, притом что мы должны гарантировать поставщику поступления на уровне собираемости не ниже 95%.

Не имея денег, мы идем в банк, кредитуемся, но в любом случае население дискомфорта от оказания услуг не испытывает. Мы взваливаем эти проблемы на свои плечи и несем: хотим подтвердить статус действительно управляющей организации. В то же время надеемся на понимание и субъекта РФ, и органов местного самоуправления.

Предполагаю, что возникнет тяжелая ситуация, т. к. мы еще не воспитали достойного собственника жилья, который бы осознавал, что его недвижимость требует вложений, а плата за капремонт и содержание - это его вклад в общее имущество. К сожалению, далеко не все собственники понимают, что они ответственны не только за себя, но и за других людей, проживающих в их доме.

Александр Стряпчев: У нас ситуация в этом году изменилась достаточно серьезно в худшую сторону. За прошедшие пять месяцев собираемость упала на 6% и составила  порядка 91-92%.

На мой взгляд, это вызвано в том числе тем, что в мы перешли на выставление платежей за пресловутые общедомовые нужды (ОДН) и собственники в основной своей массе просто отметают эти расходы. В нашей компании дома оприборены практически полностью, начисления по отоплению уменьшились, но за те объемы воды, которые были выставлены по ОДН, население практически не платит.

После принятия с 1 июня норматива по общедомовым нуждам ситуация только ухудшится, поскольку объем, который мы сможем выставить населению официально, будет существенно меньше, чем объемы, выставленные нам со стороны ресурсоснабжающих организаций. Соответственно, собираемость будет еще ниже.

Олег Маркелов: Платежная дисциплина упала очень резко. Долги со стороны населения только нашей компании составляют уже более 800 млн рублей. За газ и за электричество мы не заплатить не можем,  соответственно приходится экономить на инвестиционных программах, что сказывается на отсутствии реконструкции, модернизации сетей. Ситуация загоняется в угол.
- Каким вам видится выход из сложившейся ситуации?

Олег Маркелов: Прежде всего, это долгосрочное регулирование отрасли, более активное участие государства в процессах, связанных с ЖКХ. Среди населения всегда найдутся люди, которые считают, что лучше понимают, какими должны быть тарифы и будут бесконечно спорить на эту тему. Но таких, к счастью, меньшинство.

На мой взгляд, значительно повышает дисциплину платежей прозрачность тарифа и порядка начислений - как за индивидуальное потребление, так и за общедомовые нужды. Особенно важно, чтобы человек мог влиять на размер своего платежа, меняя объем потребления услуг.

Но главное - должно что-то поменяться в головах людей, чтобы они наконец поняли, что порогом квартиры территория их ответственности не ограничивается. Двор, подъезд, лестничная клетка, лифт, мусоропровод и т. п. - все это их общедомовая собственность, за содержание которой нужно платить.